Я у родителей был поздний ребенок и из своих предков кроме родителей помню только бабушку по матери. И то достаточно старенькую, когда ей было уже далеко за восемьдесят. Оба деда сгинули в гражданскую, а бабушка по отцу умерла в начале тридцатых, в коллективизацию.
До сих пор стоит дедовский дом, поменявший уже третьих хозяев. Деревни повымерли, некоторые совсем исчезли с лица земли, другие даже из памяти людей. Некоторые обозначены проживанием так называемых дачников. У них есть квартиры в городе, а проживают почти постоянно в деревне, в старых подлатанных избах. Новые постройки – редкость.
Из ушедшей цивилизации, кроме деревенского жилья, можно при желании обнаружить руины церквей и остатки погостов вокруг них. Храмы стояли на расстоянии 5-10 км друг от друга, а то и меньше.
Запомнилась на всю жизнь почему-то, когда мне было лет восемь, многокилометровая прогулка с родителями, дядей и братьями на поклон могиле матери отца и дяди, то есть моей бабушки. Деревня, где было кладбище и церковь, стояла на огромной поляне в лесу. Жили в ней к тому времени только два старика – муж и жена. Сторожили заколоченную школу и то, что находилось в церкви. Как теперь ни покажется странным, почти все было еще в полной сохранности. Висели на первом этаже иконы, стоял деревянный иконостас. На втором этаже в застекленных шкафах хранилась церковная утварь, посуда. Правда пол внизу в некоторых местах уже был вскрыт и половые доски утащены, глядели пятнами простенки без образов. Старик-сторож с охотой демонстрировал это хозяйство, что-то рассказывал как музейный работник. Род отца он помнил. Церковь была небольшая, но с соседних холмов очень красиво смотрелись издали ее купол и белая пирамидка колокольни в волнах зеленого моря хвойного леса.
В следующий раз побывать на том погосте удалось только лет через двадцать, будучи достаточно взрослым. Могилка бабушки уже не отыскалась. Ни одного строения в деревне. В церкви совершенная пустота – вытащено и исчезло буквально все, включая перекрытия, стропила и железо крыши.
Недавно я снова решил побывать на кладбище. С трудом нашел путь. Старых дорог уже нет, мало-мальски деловой лес в округе варварски вырублен. Все завалено некондиционными гниющими стволами, через которые через каждые несколько метров приходилось перелезать. Вырубки более похожи на последствия прошедшего урагана или смерча. Впрочем, может, так оно и было на самом деле. Хотя, с другой стороны, вырубки, не столь удаленные от цивилизации, представляют из себя не многим лучшее зрелище. Церковь обнаружил только когда подошел на расстояние метров тридцати. Выросшая вокруг стена деревьев с густым подлеском совершенно скрыла ее. На деревья, которые росли на кладбище, лесозаготовители не посягнули.
Протиснувшись сквозь стволы, прошел на паперть и заглянул в сумрак бывшего храма. То, что я увидел, заставило меня почти сразу отступить за стену притвора. За пространством развороченной земли и битого кирпича центральной части церкви находилось алтарное место, а за ним восточная стена с сохранившейся кованой решеткой окна, за которым трепетала зелень листвы, пронизываемая солнечными лучами. На фоне же решетки застыл лось. Я быстро шагнул в притвор, так как осознал, что выход из церкви возможен только через тот дверной проем, в который я только что вошел. И лось должен сейчас броситься именно в него. В следующие несколько мгновений зверь двинулся сначала в одну сторону, потом в другую и вдруг бесшумно исчез. Выждав некоторое время, я пошел вперед. Алтарное помещение в дальней своей части имело некоторое скрытое расширение вправо и влево, и с обеих сторон там были еще аналогичные центральному окна, забранные такой же решеткой. Осмотрев окна, обнаружил в решетке правого окна отверстие не более полуметра диаметром. Кто и зачем резал и выгибал когда-то железо решетки, на острых краях которой осталась лосиная шерсть, трудно сказать. Может, те первые воры, которым захотелось поживиться тогда еще охраняемым добром приходской церкви. Бог его знает. Заглянув за окно, увидел внизу свежие отпечатки раздвоенных острых копыт. Проскользнуть такому довольно крупному зверю через такую сравнительно небольшую дыру, мне показалось почти нереальным. Правда, рогов у него не было.
Кладбище очень редко, но еще посещалось – могилок пять были более-менее прибраны.
Естественный ход времени, изменение социального строя, уклада жизни, вынужденный уход людей из этих мест и, как следствие, одичание прежде жилых территорий, разрушение строений, даже разворовывание – это все как-то объяснимо. Не могу понять, зачем и кому нужно было выбивать кирпичи из опор сводов храма, причем по всей их окружности и, видимо, на глубину, до которой хватило сил. При этом, естественно, находясь под этими самыми сводами. Это что-то иррациональное для меня. И такое я видел в развалинах и других церквей.
Комментариев нет:
Отправить комментарий