Последний раз ходил с ружьем на охоту когда еще учился на первом курсе. Приехал в деревню на зимние каникулы, и любимая тетушка принесла от соседа старую берданку, чтобы развлечь меня.
Целый день я проболтался на лыжах по лесам и полям. Следов было множество, особенно заячьих. Очень хотелось вернуться с добычей, но только при закатном солнце увидел лисицу на другой стороне поля. Было далеко, стрелять не имело смысла, а подобраться поближе незаметно не было никакой возможности. Я так подробно рассказываю о случае многолетней давности, чтобы подчеркнуть, что охотничий инстинкт, вероятно, есть у большинства уже с детства. Я и до описанного случая бывал с охотниками в лесу. Видел, как гнали зверя, как убивали. На всю жизнь запомнилось, как верещал от ужаса и боли раненый заяц-русак, поднятый охотником за уши. Никакого отторжения охоты в своем сознании или своих чувствах я тогда не помню. Также убивали животных на скотном дворе. Еще днем ягненок или теленок паслись в стаде, я кормил их хлебом, загоняя в стойло, а вечером туша, развернутая внутренностями, уже болталась, подвешенная за ноги. Все это было естественно. Это была пища, которую нужно было добыть или вырастить на дворе и забить, когда потребуется. Такова была деревенская жизнь.
А вот когда в моем сознании произошло разделение инстинкта преследования добычи и инстинкта ее убийства абсолютно не могу представить. Только с некоторых уже давних пор я стал убежденным противником охоты, как убийства животных. Причем не любой охоты. Я соглашаюсь с охотой в качестве добычи необходимой (именно необходимой) пищи, в качестве уменьшения численности чрезмерно расплодившейся популяции какого-либо вида животных. Я даже не отрицаю промышленную добычу. Не могу принять охоту и убийство животных в качестве развлечения, в качестве удовлетворения инстинкта убийства. Что значит испытать удовольствие от убийства, от уничтожения живого существа? Еще недавно оно было красивым, грациозным, совершенным в своем диком естестве. Гораздо совершеннее в физическом смысле своего преследователя-убийцы, который за столетия своего отчуждения от Природы, избавленный от повседневной настороженности, от борьбы за существование, пребывая в изнеженности, уже давно потерял такое же природное совершенство. И вот уже вместо совершенного творения Природы куча мяса, костей и потрохов.
В маленьком городке полно охотников. Каждый человечек, более-менее пристроившийся на место начальничка со столом, обязательно охотник. Поговоришь и он начнет тебе расписывать как любит природу, про зори и тишину в лесу, как он отдыхает там душой. Сколько хожу по лесам, никогда не вижу ни одного в охотничье межсезонье. Кто мешает бродить, наблюдать, наслаждаться. В конце концов, выследить, подстеречь зверя можно в любое время года. И сфотографировать или даже снять видео. Ценность в качестве воспоминания, демонстрации своей удачи близким гораздо большая. По затратам по сравнению с охотничьей экспедицией несравнимо дешевле. Оно им не надо. Им обязательно нужно убить. И тут возникает соображение, что удовлетворить нужно не только это, а еще какую-то их потребность. Если вспомнить как древние охотники устраивали пляски вокруг туши поверженного дикого зверя. Они ведь праздновали не только добычу пищи, они побеждали чудовище, своего врага. Они праздновали победу над своим страхом перед окружавшей их дикой природой. Вот и современные охотники, сидя ночью у костра, рассказывают разные случаи. Какой дикий был вепрь, с каким ревом медведь из берлоги вылезал, как лось во время гона опасен. И обязательна в таких случаях водка, лучше по бутылке на брата. Что означают все эти ритуалы в современном нам мире?
У меня такое впечатление, что эти охотники ходят в лес только с ружьем потому, что без него им в лесу страшно. Таким способом они побеждают свой страх перед диким лесом. И то, что сейчас эту природу всеми возможными способами уничтожают на обжитых предыдущими поколениями территориях, не есть ли в какой-то степени именно следствие возврата древних инстинктов дичающего человека?
Допускаю, что и коллективное участие в загонах, в облавах на зверей, празднование убийства это такое совместное самоутверждение некоторых субъектов. Большей частью любители охоты это люди государственной службы, чиновники разных рангов или люди этого же круга, общих интересов. Настоящих предпринимателей, деловых людей гораздо меньше. Видимо, у них другой, свой мир. И тут приходит еще одно соображение, что самоутверждение человека через деланье собственного дела и через службу на наше государство это вещи настолько разные, что и люди в эти сферы идут совершенно различные по своему мировоззрению, по жизненной позиции, даже по уровню развития. В данном случае я, конечно, отделяю тех, кто вместе с чиновниками свои делишки делает, это один и тот же тип людей, один круг. Вот интересно, психика человека, стремящегося убить животное, и психика человека, стремящегося во власть, к власти над другими людьми, они имеют что-то общее в своей природе?
В цивилизованных государствах людей, занимающихся забоем скота, разделкой туш, контролируют психологи. Вероятно, есть опасность, что у людей занятых таким делом, может произойти сдвиг по фазе и человек станет опасным для окружающих. И, по-моему, может я ошибаюсь, у них там, на охотах освежевать добытого зверя, снять шкуру и разделать мясо может только специально приставленный для этого дела человек.
Моя дочь, когда ей было семь или восемь лет, попала со мной в дом к одному солидному охотнику. Он повел ее показывать свои трофеи, развешанные по стенам: рога, чучела голов животных, шкуры. После она мне призналась, как ей было страшно там. Не думаю, что у дочери была нездоровая психика. Скорее у хозяина.
Комментариев нет:
Отправить комментарий