Как в старые советские времена

На улице днем около +40С. Все в дымке. Около 11-ти дня подъезжаю по шоссе к небольшой речке (метра 3-4 в ширину). Мечтаю, что сейчас за поворотом будет мост, рядом с ним можно будет спуститься к воде и сполоснуться хотя бы до пояса. Речка мелкая, но чистенькая, по перекатам снуют пескари и другая мелочь.

Подъезжаю. Перед мостом, почти заехав на него, стоит автобус ПАЗик. Рядом прогуливается водитель. Дородная баба командует десятком работяг обоего пола, частично одетых в яркие дорожные жилеты. Видимо, на всех жилеток не хватило. Работяги рассредоточены вдоль перил, у каждого кисточка, у некоторых банки с серой краской. Они старательно (а может и не очень) водят кисточками по перилам. Длина перил из тонкого железного прута метров пятнадцать.

Сначала приходит только сожаление, что охладиться не удастся. Потом вспоминаю об «эффективности» советских методов управления. Пытаюсь посчитать затраты на одного красильщика. Начинаю хохотать про себя. Делаю предположение, что вся эта бригада, это безработные с местной биржи труда. Это их так занимают работой. То есть, деньги бюджетные, а значит, ничьи.

Последним возникает вопрос, к чему бы такой аврал. Вечером узнаю, что в этот день в администрации местного райцентра губернатор проводил выездное заседание чиновников. Рядом же с мостом, который километрах в 20-ти от райцентра, есть охотничья база с банькой, есть возможность уединиться и оттянуться после трудов праведных в такую жару некоторому количеству заседавших. Накануне дочка видела такое же авральное крашение моста через другую речку, в другой части района, на дороге в направлении к другому уединенному местечку. Есть такой старый обычай у советских чиновников принимать дорогих гостей на широкую ногу за счет бюджета любого, только не своего личного. Ну, естественно, чиновники принимающие и сами не прочь попить, погулять в таких случаях. На этом экономить нельзя. В следующий раз уже их будут принимать в другом районе. Да и отношение губернатора к районным чиновникам будет очень зависеть от приема, который они организуют здесь.

 

Сотрясание воздухов или реальное переустройство

Можно до бесконечности сотрясать окружающее пространство по поводу коррупции, продажности судов, милиции, о прямом воровстве власти, о развале армии, неработающем ЖКХ, ухудшающейся экологии и т.д. и т.п. Буквально за что ни возьмись, все будет лыком в строку. Но это ничего не меняет. Все нарастающее количество фактов ничего нового не дает. И дело не в ответе на вопрос «что делать?». Ответ большинству мыслящих ясен – менять систему. На что менять? Ответ тоже наготове. В качестве нового устройства общества предлагается, в общем, только две альтернативы: диктатура или демократия.

Диктатура. Диктатура чья, какой группы населения? По отношению к кому? Какими средствами? При полностью коррумпированных органах милиции, прокуратуры, судов? Откуда взять других чиновников?

Демократия. Для создания, строительства, совершенствования механизмов демократического устройства нужны десятилетия политической стабильности и относительного экономического благоденствия. Кроме того, стоит тот же вопрос, что и по поводу диктатуры - о чиновниках, силовых структурах. Кто все это будет делать и обустраивать? Те же самые чиновники, что и сейчас?

Переустройство системы российского государственного устройства ждать не может. Промедление грозит гибелью государственности, экономическим крахом, распадом страны. Причем распадом на княжества с теми же самими проблемами для населения, что и прежде. Промедление смерти подобно.

Выход один – насильственные преобразования под жестким контролем объединенных сил реформаторов, под угрозой лишения конкретных чиновников своих кресел, всех возможных благ, вплоть до полного реквизирования их собственности. Люстрация для партийных лидеров бюрократии, верхушек всех ветвей власти, наиболее одиозных из чиновников. Обязательно уголовные расследования и привлечение к ответственности по суду по вопросам незаконных доходов и незаконного приобретения собственности.

Еще один вопрос состоит в том, во что преобразовывать систему так, чтобы повторение, возврат к корпоративной государственности был невозможен. Примеров обратного несть числа в истории. Да и существующие государственные системы даже демократического толка работают на всех граждан далеко не одинаково. К тому же только в хороших экономических условиях и в бескризисных ситуациях. Природные катаклизмы, войны на территориях стран, любые кризисы делают такие системы не особенно эффективными.

Для революционных преобразований нужна идея, которая может быть поддержана большинством здоровых сил общества вне зависимости от их политических склонностей.

Никто не будет отрицать, что сложившаяся ситуация в России обусловлена преступной деятельностью огромной группы населения, называемой бюрократия. Именно чиновники, как группа населения, узурпировавшая власть, сконцентрировавшая все ветви власти под собой, привела страну на край существования, а население к деградации и вымиранию. Фундаментальная причина этого состоит в принципиальном различии между характером участия в производстве общественного продукта чиновников, большинства государственных служащих и характером участия остального населения. Если для масс населения это участие строится с использованием рыночных механизмов, в первую очередь механизма объективной оценки произведенного продукта со стороны потребителя, то для оценки того, что произвел чиновник, рыночные механизмы не применимы, а другие механизмы настолько формальны, зависимы от самого чиновника, что практическое их использование дает очень субъективные результаты.

Итогом является то, что часть населения (и очень большая) получает доходы, несоответствующие затратам собственных личных ресурсов (способности к труду, рабочему времени, профессионализму) в производстве общественного продукта. Само чиновное производство становится все менее эффективным, бюджетные затраты на него неимоверно растут. Отсутствие оценочных инструментов приводит к искажениям профессионального отбора. Векторы производственных целей меняют направление от удовлетворения социальных потребностей населения в сторону корпоративных интересов бюрократии. Далее растет коррупционная составляющая. Все эти этапы в России пройдены.

В построении новой системы государственного устройства важно совершенно четко определить, что является продуктом чиновного производства. Деятельность всевозможных чиновных структур практически сводится к двум видам: регистрационной и управленческой. Продуктом первой являются информационные базы данных. Второй - управленческие решения, документально оформленные. И то и другое – информационные продукты, что, впрочем, определено даже и российским законодательством. Количественная оценка произведенных продуктов может быть легко нормирована, в том числе и в ценовом отношении.

Но такая оценка не дает связи между произведенным продуктом и удовлетворением реальных потребностей населения, с эффективностью чиновной работы. Нужен ли производимый чиновником продукт такого качества, востребован ли он потребителем? Сейчас, зачастую, чиновник занимается тем, что сам себе придумывает по своим интересам, особенно на муниципальных уровнях. В чем же должен быть основной смысл деятельности чиновника для общества, цели его работы?

Ни для чего другого государство, чиновники не нужны, как только обеспечивать комфортную жизнь населения за счет имеющихся на обслуживаемых ими территориях ресурсов. Это означает, что те всевозможные ресурсы жизнеобеспечения населения, которые находятся на территории, должны подлежать учету, сохраняться, эффективно использоваться, воспроизводиться по мере использования. Эти ресурсы могут находиться в различной собственности, но состояние их должно быть под контролем государственных структур и структур местного самоуправления. Результатом контроля являются регистрационные информационные базы данных. В них каждый объект ресурса (группа объектов) описывается определенным образом, набор характеристик объекта позволяет объективно судить о его текущем состоянии, за которое несет прямую или косвенную ответственность конкретный чиновник. Совокупность объектов в базе и их характеристик позволяет судить о ресурсах в целом на обслуживаемой территории, доступности их для населения. Позволяет отслеживать их временные изменения, расходование ресурсов. Значения характеристик состояния всей множественности ресурсов от финансовых, производственных до культурных, экологических и еще множества других дают возможность объективно оценивать деятельность всех ветвей власти и чиновных структур на территории. Чиновник сам попытается избавиться от прямой ответственности за управление большинством ресурсов и переложить ее на предпринимателей, на бизнес. Это приведет к более эффективному их использованию.

Ресурсами территории является все, что предоставлено человеку природой, и все, что создано человеком. У хорошего хозяина все имеет ценность, все учтено, все назначено к полезному использованию.

Очень важен еще один момент с точки зрения рассмотрения государства как организации, как объекта управления. Очень существенно провозглашение миссии государства. Не функции его, не структуры, а то, зачем и кому нужно государство, для каких целей. От этого нужно танцевать. Миссия государства состоит в том, чтобы обеспечивать для населения своей страны условия для стабильного повышения уровня культуры во всех сферах жизнедеятельности граждан в направлении вектора развития общемировой цивилизации. Основная цель деятельности – сохранение, воспроизводство и эффективное использование всевозможных ресурсов жизнеобеспечения граждан для создания комфортных условий существования населения. Если государственные цели достигаются, миссия его осуществляется, то это правильное государство, эффективная организация. Если нет – государство нужно менять.

И еще в качестве иллюстрации. Можно представить, что некоторому малому сообществу людей предоставлена для проживания небольшая территорию, на которой каждая семья имеет участок угодий и может заняться производством продуктов своего жизнеобеспечения. Не исключается возможность работы для жителей вне их территории. Имеется индивидуальное жилье и некоторая инфраструктура. Все бюрократические учреждения, все чиновники вынесены за границы этой территории. Все потребности жителей от внешнего по отношению к их территории мира осуществляются на коммерческой основе. Не сомневаюсь, очень скоро жители территории самоорганизуются и прекрасно будут обходиться без того сонма чиновников, которые хозяйничают в остальном мире. Начнут даже выплачивать дань окружающему миру, чтобы к ним не лезли со своими услугами.

Чиновник в его теперешнем качестве в России это нахлебник и мародер.

Осуждение «условно»

Не отрицаю саму форму наказания «условно» по решению суда. Странно выглядит сплошь и рядом применение этой формы.

Например, полковник милиции, начальник местного УВД избивает группу рабочих, угрожает оружием, оскорбляет граждан, унижает их человеческое достоинство. Суд признает его виновным, назначает наказание в виде лишения свободы «условно», запрета на занимание должностей в органах власти. Казалось бы, справедливость восторжествовала, порок наказан, преступник назван преступником. Но сам полковник вины своей не признал, его оценка своих поступков не изменилась, отношение к гражданам окружающего его сообщества осталось прежним. Он их продолжает презирать, считает их людьми низшего сорта.

Мировоззрение полковника никак не изменилось, да и не могло измениться. Это мировоззрение формировалось всю его жизнь, формировалось средой, в которой он рос, жил, служил. Измениться оно может только выниманием полковника из прежней среды и перемещением в другую на очень длительное время. В общественную среду, которая заставит его изменить свои взгляды, свое мировоззрение, свое отношение к людям.

Возможно еще изменение сознания человека в результате глубокого осмысления самой личностью своего жизненного пути, смысла человеческого существования. Но для этого необходим какой-то толчок в жизни, какие-то драматические или даже трагические события на жизненном пути. Ничего подобного в жизни полковника может и не случиться никогда. Останется он навсегда чванливым, грубым, жестоким придурком, не уважающим никого, признающим только диктат силы и вышестоящее начальство, когда оно рядом. И полковник до конца своей жизни будет приносить неприятности и горе окружающим, вполне возможно, совершит еще преступления на все той же почве неуважения к личности, к обществу.

С точки зрения общественных интересов, интересов других граждан полковника нужно помещать в резервацию (на поселение) с принуждением к выполнению определенных правил поведения, с постоянным воздействием на его сознание, с работой психологов.

А может, в нынешних российских условиях, при нынешних возможностях нужно было дать полковнику реальный лагерный срок, чтобы он на своей шкуре испытал все, что он делал по отношению к другим? Может, и осознал бы. По крайней мере, остерегался бы всю последующую жизнь. Хотя такая вероятность, я думаю, мала.

Совок

Если не учитывать годы несознательного детства, то я лет тридцать до 1990 года существовал в сознании того, что живу в стране с самым справедливым общественным устройством в мире. Основы социализма для меня были незыблемы, хотя я и не был активным поборником режима, не особо вникал в идеологию, сторонился комсомольской и партийной принадлежности.

С середины 70-х начал понимать неэффективность экономики, отставание в технологиях, в прикладной науке. Объяснял это забюрократизированностью систем управления, слабой зависимостью конечных результатов производства от зарплаты производителей. Это при условии, что многие годы работал в одной хозрасчетной проектной организации, в институте, который осуществлял свою деятельность исключительно по договорам с крупнейшими предприятиями страны.

С точки зрения ущемления своих личных прав ощущал некомфортность существования в том, что приходилось постоянно что-то доставать, выпрашивать, зависеть от продавщиц, работников услуг, мелких чиновников, разных начальничков. Это было ощущение униженности. Причем в знании того, что кто-то умеет и может пользоваться благами жизни в гораздо большей степени, чем ты. Даже при условии неплохой твоей собственной зарплаты. Это я тоже объяснял недостаточной работой контролирующих и карающих органов.

Но никакого диссидентства во мне не было. Государственная политика, и внешняя, и внутренняя меня не касались и мало интересовали. Все, что решалось на высоких государственных уровнях, да даже и не на высоких, принималось как данность.

Ходил на выборы, опускал врученный бюллетень, не задумываясь ни о кандидатах, ни о предназначенности, ни о самой процедуре голосования.

В общем, был я, как теперь говорят, обыкновенным средним совком.

Существование в постперестроечный период тоже было больше только в осознании необходимости экономических преобразований, в обретении гражданами собственности, ответственности за результаты собственной профессиональной деятельности. Характерно, например, что от внедрения информационных технологий в сфере административного управления территориями ожидал скорого повышения эффективности работы чиновников, сокращения их количества. Наверно, сказывалось советское идеологизированное образование, утверждавшее неизбежность автоматического совершенствования производственных отношений в результате внедрения новых современных средств производства. Нимало не оправдалось.

Более глубокое понимание происходившего в эти годы пришло только после многолетнего наблюдения изнутри за деятельностью разных бюрократических структур в основном нижнего муниципального уровня. Десять лет я проработал в этой среде, но не собственно чиновником, а обеспечивая техническую поддержку существования чиновных кресел. Выводы, к которым пришел, можно частично проиллюстрировать размышлениями о любимом средствами массовой информации термине “совок”.

Из Виикипедии: “Совок — ироничный термин, применяемый к тем жителям бывшего СССР, кто ментально остался в СССР (см. Советский человек), …”.

Менталитет это мировосприятие, то есть совки это люди, которые воспринимают окружающий мир определенным образом. Но каждый человек воспринимает его по-своему. Такое определение совка не дает ясности и сводит термин к журналистскому, пропагандистскому клише. Нет совершенно четкого определения, что такое советский менталитет. Попробую это определение сформулировать.

Мировосприятие, менталитет, мироощущение, мировоззрение формируются окружающей средой, условиями существования человека, а если говорить о менталитете человеческих масс, то идеологией, пропагандой, которыми политики воздействуют на эти массы. Менталитет советского человека формировался длительное время, несколькими поколениями. Экономическая составляющая существования советского человека имела одну характерную особенностью, отличавшую его существование от людей западного мира. Заключалась она в том, что участие его в производстве общественного продукта, конкретные производимые им товары и услуги оценивались с помощью совсем не тех механизмов общественного устройства, какими это делалось для рыночной экономики.

Что характеризует товар, произведенный для рынка? В первую очередь, это потребительский спрос, его востребованность у потребителя. Во-вторых, объем предложения на рынке, в том числе конкурентного предложения. В-третьих, соотношение себестоимости произведенного товара и рыночной цены. Все это есть механизмы объективной оценки произведенного товара (товаров).

В условиях социалистической плановой экономики эти инструменты не работают. Спрос и предложение определяются сторонними субъектами, непосредственно не участвующими в производстве конкретного товара. Присутствует монополизм производителя, монополизм предложения товаров потребителям. И сторонний же субъект утверждает цену товара, зачастую ниже его себестоимости. Именно такими особенностями отличалась трудовая деятельность советских людей. Причем, товаром в данном случае можно было рассматривать и саму рабочую силу. Производство ее тоже планировалось на основе субъективных оценок, жесткой конкуренции практически не существовало. Себестоимость ее воспроизводства, подготовки специалистов, очень в малой степени соответствовали качеству, необходимому во все возрастающих на мировом рынке требований знаний и технологий. Объективная цена работника, как производителя, отсутствовала, также как отсутствовала объективная оценка его труда с адекватной зарплатой.

Вот это, мне кажется, есть основной механизм (или антимеханизм) формирования мировоззрения и мироощущения совка. Для совка не существует объективной ценности ни собственного труда, ни труда членов окружающего его общества. Всегда присутствовали зависть по отношению к зарплате других людей, групп работников других специальностей с рассуждениями о том, за что им бездельникам деньги платят. Чего стоили пресловутые соотношения заработков работников умственного и физического труда. Совок был неадекватен в понимании, в восприятии того, что деньги должны зарабатываться напряженным трудом субъекта, участвующего в производстве востребованных остальными членами общества товаров, а не получаться им в кассе по определенным числам месяца.

Неадекватность эта сохраняется и сейчас. Она присутствует в полной мере в бюрократической среде и в среде работников бюджетной сферы. Не только присутствует, но, пожалуй, приобрела в постперестроечный период еще больший расцвет, чем при социализме. Причина в том, что в советские времена существовали хотя бы общие механизмы субъективной оценки труда в этих сферах, существовали контролируемые нормы для производителей. Существовало ограничение потребления. Сейчас все это не работает. Зарплаты, доходы работников бюрократических структур никаким образом не оцениваются эффективностью их деятельности со стороны потребителя (населения).

В большой степени такое совковое отношение к труду присутствует и в сфере монополизированного бизнеса, тесно сплетенного в своих интересах с бюрократией. Это тоже совершенно конкретные совки.

Итак, я бы сказал, что совок – термин, определяющий принадлежность к группе населения с ущербным мировосприятием о возможности получения трудовых доходов без объективной оценки производимого товара, услуг со стороны конкретного потребителя.

Гибель цивилизации

Как-то недавно ярко увиделось, что такое гибель империи и когда она началась. Скорее даже, гибель российской цивилизации. Конечно, можно говорить, что гибли народы, целые культуры, империи в истории неоднократно. Это так. Даже сама Русь, Россия в своей истории испытывала периоды упадка, бывала на грани исчезновения. Основной признак этого процесса – падение уровня культуры, одичание людей в нравственном отношении. Тем не менее, страна, территория, народ сохранялись. Язык, обычаи, национальные особенности существования людей, атрибуты культуры сохранились. Сохранились благодаря укладу жизни на земле, в определенной природной среде. Оторвите человека любой национальности от родной земли, от языка, переместите его в другой национальный уклад жизни, и уже в этом же поколении он может стать человеком с менталитетом другой национальности. Носителем русскости всегда был крестьянский уклад жизни, привязанный к земле. Даже если эта земля не была собственностью крестьянина. После войн, разграбления, уничтожения крестьянин всегда возвращался на землю, восстанавливал порушенное в соответствии с тем укладом, в котором привык жить. Так продолжали строить жизнь его дети из поколения в поколение.

Все прошедшие упадки России не были для нее катастрофичными, они не меняли уклада жизни основной массы населения – крестьянства. После 17-го года начался отрыв крестьянства от земли. Его лишили не просто права собственности на нее, оно и так по истории не всегда и не много имело прав на нее. Его лишили права выбирать, сохранять уклад жизни. В том числе и в соответствии с христианскими ценностями. Во второй половине XX-го века крестьянина лишили и естественной природной среды обитания безудержным вторжением в эту среду тех, кто жаждал бесхозных природных ресурсов. Естественный крестьянский уклад жизни пришел в полный упадок.

Вот это мне вдруг и увиделось, когда в силу необходимости оказался на занесенном снегом старинном деревенском кладбище. Основная примечательность этого погоста – развалины огромной, но даже еще и теперь стройной многокупольной приходской церкви. Не упал только один последний не главный купол с крестом. Церковь даже не одна, их две. Рядом небольшая зимняя. Вокруг по обычаю кладбище, когда-то обнесенное каменной оградой с красивыми воротами. Построилась церковь в конце XVIII-го века на средства местных прихожан. Поскольку и сейчас видно, что храм этот произведение архитектурного искусства, что средств на его возведение потребовалось немало, то можно заключить, что прихожане были люди не очень бедные. Даже если предположить, что пара местных помещиков были тогда основными жертвователями на строительство, все равно и остальные прихожане своими средствами и прямым участием внесли немалый вклад в культурное богатство своего приходского сообщества.

За церковной оградой жило небольшое село. Играло оно значительную роль в жизни не только прихода. Здесь жило мелкое местное купечество, ремесленники. Здесь регулярно проводились торговые ярмарки даже губернского масштаба. Как видно село было сосредоточием духовной, культурной и торговой жизни местного сообщества.

Все это я знал и ранее. Расчищая могилы предков от свалившихся деревьев, обратил внимание на одну особенность и развил свою фантазию в некотором направлении.

Кладбище заросло деревьями. Возраст их можно определить двадцатыми годами века XX-го. Именно тогда кладбище стало зарастать деревьями, особенно тополями. Похоже, что до этого их на кладбище вообще не сажали. Существовала определенная культура содержания и ухода за такими территориями. Хоронили здесь людей разных сословий. Существовал определенный порядок захоронений по родам и по поселениям. Более знатных и состоятельных хоронили ближе к церкви. Ограды вокруг могил не сооружали. Над могилой ставили обычно кованый железный крест, немногим – мраморную плиту с надписью. Еще сейчас можно заметить рядное расположение старых могил. Позднее весь порядок на кладбище был нарушен. Уже в 50-х годах я его помню как пространство густо заросшее рябинником, в котором встречались маленькие участки, расчищенные под очередное недавнее захоронение. Через развалившуюся и растащенную на кирпичи кладбищенскую ограду забредали коровы колхозного стада и раскладывали по могилам свои лепешки.

Аналогичную ситуацию можно наблюдать на многих местных сельских кладбищах.

Культура в этой деликатной сфере сельского уклада жизни начала утрачиваться сразу, как из сел, деревень была изгнана старая местная элита – остатки дворянской аристократии, купечество, духовенство. Элита, организуя уклад, свой быт, показывала остальному населению, как нужно устраивать жизнь. Остальные следовали примеру, образцу, либо просто подчинялись порядкам местного сообщества. Не стало элиты – все пришло в упадок, в конце концов, все развалилось.

Не стало культуры. Культуры не в том представлении, которое все время вдалбливала советская пропаганда – всеобщая грамотность, самый читающий народ в мире. Даже толковый словарь Ожегова, издававшийся в СССР, определяет культуру как совокупность производственных, общественных и духовных достижений людей. Именно множественность достижений общества и именно их совокупность. Согласно такому определению можно сомневаться в действительно высоком уровне культуры, к которому пришло советское общество в итоге преобразований, затеянных в 17-м году и плоды которых пожинаются по сей день.

На месте многих исчезнувших деревень, где жили предки, на месте кладбищ, где они упокоились, зияют карьеры по извлечению дармового песка для строительства дорогого, обширного, но все равно убогого по цивилизованным меркам жилья в близлежащем городишке. Потом эти ямы заполняются отвалами отходов сверхактивного потребления потомков этих же предков. Пляски на отческих гробах. Но зато в каждом городишке горит вечный огонь памяти на газу из неиссякаемых источников. Почитание героев ВОВ, еще революционеров называется патриотизмом. Патриотизм же, как поклонение всем предкам, как охранение их культуры, как часть собственной культуры, полностью отсутствует.

Только вертится в сознании все время какая-то ассоциация этих вечных огней с государственной компанией «Газпром».

Антагонизм мировоззрений

Хочется понять, что же так разъединяет людей. Почему такое неприятие мировоззрения, мироощущения других, такой антагонизм?

Наверно, все это больше связано с вопросами политики, устройства общества, взаимоотношений с властью. Но только на первый взгляд. При более близком знакомстве, узнавании фактов биографии, пристальном рассмотрении той среды, из которой вышел человек, начинаешь видеть не случайность некоторых черт характера, взглядов на жизнь, причем уже в бытовых, семейных, деловых отношениях, в отношении к природе. Зачастую это мелкие штрихи, черты, нюансы поступков человека. Но почему же антагонизм? В конце концов, все люди разные. По-моему, есть какая-то отправная точка в сознании индивидуумов, которая разводит человеческие сущности. Даже, точнее, не в сознании, а в восприятии окружающего мира.

Я человек далеко не молодой, даже не среднего возраста, скорее, пожилой. С самого детства и по сию пору самыми радостными, даже счастливыми ощущениями для меня бывают ощущения свободы в слиянии с Природой. Особенно движение в лесу, все более глубокого проникновение в него, лучше в полном одиночестве. Стремлюсь избегать встреч с людьми и даже приближаться к ним. Это нарушает состояние единства с окружающим миром.

На одном из больших форумов шел спор о необходимости воспитания детей с помощью детских организаций, подобных пионерской, даже о возрождении пионерии. Все участники устремились в воспоминания детства, о том, как были счастливы в пионерских лагерях. Я же в детстве каждое лето жил в деревне в абсолютной, полной свободе. Общался с деревенскими жителями, ребятами, пас с пастухами коров, помогал в делах. В паре километров располагался очень небольшой пионерский лагерь. Как же мне было невозможно представить себя на месте этих несвободных ребятишек, моих ровесников. Было жаль их. По детскому недоумию я презирал их. Это, несмотря на то, что режим в этом лагере был довольно-таки свободным: можно было встретить группы ребят, болтающихся по окрестным дорогам и тропам, ловящим рыбу в реке. На форуме я попробовал высказать свое отношение к раннему коллективному воспитанию. В том смысле, что ограничение свободы ребенка, жесткое регламентирование существования его, оправданное только подчинением коллективному, приводит к снижению у большинства детей индивидуального творческого потенциала, к формированию у одних лидерства, у остального большинства - подчиненности. А именно это в дальнейшем приводит к стремлению одних властвовать над людьми, а других безропотно подчиняться. Это рабская психология тех и других. Никто на форуме не понял меня, даже не попытался понять.

У меня самого никогда в жизни не возникало желания властвовать над кем-то, управлять, командовать. Ни в армии, ни на работе, ни в семье. Я только понимал, что, выполняя какое-то дело, живя вместе в семье, в коллективе нужно договариваться друг с другом, объяснять другому свою позицию, свое понимание, свои интересы. И тогда все проблемы должны решаться, дела делаться. По взаимной договоренности. Но большинству людей необходимо, чтобы ими командовали, управляли или правили они сами. Это их внутренняя потребность, они без этого жить сами не могут. Я, конечно, в своей личной жизни, в отношениях с людьми имел и имею большие проблемы. Но я не хочу и не могу быть другим. Мне не нужна власть ни для себя, ни по отношению к себе.

Вот и вопрос в том, когда и как сформировалось во мне то, что сформировалось. Думаю, основа именно в детстве. Мной не командовали, не понукали, мою свободу уважали. Вспоминая свои школьные каникулы, я удивляюсь, что мне это дала деревня, причем, именно колхозная, казалось бы, забитая, униженная, лишенная прав советская деревня. Я понимаю, что я для нее был пришлый, не свой, внесистемный. Я не был включен в механизм колхозного производства, как все окружающие, не был подчинен ему. Он был не властен надо мной. Над всеми остальными, начиная от младенцев и кончая стариками, он таковым был. Но были и еще исключения кроме меня. И не только среди пришлых, временных, были и среди местных. Конечно, степень их зависимости была разная. Была местная колхозная элита и были не колхозники. Лесники, почтальоны, фельдшеры, учителя, работники маслосырзаводика. Их начальство было или далеко, или его было очень мало. Над ними как бы не было вертикали власти. Они подчинялись гораздо больше своим собственным потребностям, своему пониманию дела. В их повседневной жизни было больше свободы творчества в обыкновенных житейских делах. Конечно, в рамках тех ограниченных ресурсов, что им оставила государственная власть. Позволяло им это многокилометровое бездорожье, отделявшее их маленький мир ото всего остального. И пока эта изоляция сохранялась, они были другими.

В городе, даже маленьком такой свободы нет. Там нужно постоянно освобождаться для творчества и с помощью творчества. А для этого необходимо иметь к этому потребность и осознание своей внутренней свободы. Для крестьянина, попавшего в город, для любого обывателя это не доступно. Лишившись естественной свободы природной среды, такой человек теряет свободу навсегда.

Если теперь вернуться к размышлению о том, что людей больше всего разъединяет, то, думаю, что вот именно это мироощущение с потребностью независимости и свободы, как пищи и воды, у одних, и поиска себе хозяина, руководителя, вождя или потребности самому властвовать у других. И формируется то или иное отношение к миру средой существования человека, особенно в начальном периоде его жизни, в семье, школе.

Двум человекам, имеющим такие разные мировоззрения, практически невозможно найти взаимопонимание особенно в сфере человеческих отношений, включая и общественные. Поэтому не нахожу смысла в том, чтобы пытаться доказывать кому-то необходимость человеческих свобод. Для этого требуется изменение мировоззрения, а это можно сделать, только изменив общественную среду обитания.

Различие между сторонниками демократии и государственниками, приверженцами авторитарного управления государством в разном мировоззрении, сформировавшемся всей предыдущей жизнью, семейными отношениями, социальной средой. Они никогда не поймут друг друга.

Мировоззрение есть у каждого человека. Только у одних оно глубоко и всеохватно, просматривает множество сфер жизни, у других это маленький кусочек сознания о том, как удовлетворять свои чисто физиологические потребности.

Чтобы понять и, может быть, разрешить проблему противостояния, разобщенности людей, в частности, в России, нужно разобраться, понять разницу мировоззрений двух больших групп «мы» и «они». В первую очередь понять разницу условий формирования этих мировоззрений. Как и в чем выросли «они» и как – «мы». Как, благодаря каким условиям существования сформировалось мировоззрение о праве властвования одних над другими, о праве использовать ресурсы общества в своих личных интересах и присваивать их?

Молчаливое согласие на преступление

Старики говорят, что морозный февраль к ранней и теплой весне. Это хорошая весть. Холода уже надоели, да и длинная все-таки в наших широтах зима. Впрочем, не столько зима длинная, сколько лето короткое. Долгого настоящего тепла мало.

Вот уже солнце стало пригревать. С крыши капнуло. Дни пока солнечные, никаких февральских метелей, хотя снегу даже в поле немного. Наста совсем нет.

Снарядил тут старенькие лыжи, решил попытаться пробиться по своему деревенскому маршруту. От садоводства у города началась широкая охотничья лыжня, припорошенная снегом. Идти легко. Звериных следов много. Лоси, кабаны, зайцы, хори, куницы, белки, все отметились на снежном покрове. Мало лисы, видимо мор. Такое периодически происходит. Хотя корма для средних хищников полно – снег неглубокий, в нем множество мышиных отдушин.

Долго иду по просеке в подъем. В одном месте еле успеваю заметить метнувшуюся впереди через лыжню огромную живую массу в бурунах снега. Кабан. Вырыл себе окоп под елкой и лежал с ночи. Подпустил довольно близко.

Лыжня по пути ветвится, но я пока придерживаюсь выбранного направления. Дохожу до просеки газопровода и все - дальше человеческого следа нет. Лыжи у меня хотя и не беговые, широкие, но по пушистой целине идти тяжко. К тому же сапог на левой лыжине начинает периодически выскакивать из полужесткого крепления. Возвращаюсь на лыжню, спускаюсь на полкилометра обратно и ухожу по ответвлению влево. Уже этим путем дохожу до газопровода и снова облом – дальше хода нет. Обедаю из термоса, пью чай, сначала обжигающий, но мгновенно остывающий на морозе.

Решаю возвратиться на километр к руслу лесной речки, присмотреть место для сооружения кормушки для лосей. Вернее, не кормушки, а лотка из веток с козырьком от дождя для кусков соли-лизунца. Любимое и необходимое лакомство копытных. С осени в разливе русла и вдоль него наблюдал огромное количество сваленных бобрами стволов осины. Большинство уже были обглоданы до белой древесины лосями. Вот такой симбиоз. Скорее паразитирование лосей, потому что выгоды для бобров не видно никакой. Лоток хотелось разместить так, чтобы можно было самому подойти по возможности скрытно и понаблюдать за животными, сделать фотографии.

Добираюсь до берега, продираюсь сквозь ельник. На месте прихожу к выводу, что наилучшим местом для лотка будет открытое пространство между рукавами речки на крупных стволах старой ольхи. Не очень далеко от лесной тропы.

Единственно есть опасение, что при нынешнем разгуле браконьерства, полной свободе для разбоя в лесу концентрация животных у кусков лизунца привлечет людей с нездоровой психикой тяги к убийству. Раньше при строго определенных законом сроках охоты на тех или иных животных, звери инстинктивно привыкали к тому, что в определенный период они должны быть очень осторожны и избегать любых встреч с человеком, в другое же время могут кормиться и передвигаться относительно открыто. Это всегда чувствовалось в лесу. В периоды охотничьего межсезонья зверь зачастую не убегал от человека, был до смешного любопытен. Интересно, что такое было даже во время воспитания животными своего потомства.

Сегодня другие времена. Стреляют с дорог прямо из автомобилей, гонят зверя на внедорожниках, слепят в ночи мощными фарами. Самое поганое, что теперь стреляют почти в любое время года – разрешения на сроки охоты дают на усмотрение местной власти.

Буквально на днях в конце первой декады февраля, вышагивая по местной дороге, укатанной лесовозами, в одном месте заметил свежую торную тропу в ближние заросли крупного ольховника и осинника, росших вдоль русла ручья. Пройдя несколько шагов, понял, что по ней тащили на себе тяжелый груз, с которого капала кровь. Метров через пятьдесят, поднявшись на крутой противоположный берег ручья, под елью обнаружил следы преступления. Там лежала шкура, голова, внутренности молодого лося. Горбатый нос быт отрублен – видимо, деликатес вместе с языком. Какая-то хищная птица потащила ноги с копытами и они валялись чуть в стороне. Утоптанный снег вокруг был перемешан с кровью. Странно, что брошенный ливер никем не был тронут.

И еще на расстоянии пары километров дороги видел слегка припорошенные снегом глубокие человечьи тропы в ближние перелески, множество следов от широких охотничьих лыж. Видимо, там тоже происходили аналогичные расправы.

В этом же самом месте ровно год назад я наблюдал такую же картину, такую же кучу останков убитого зверя. Только лежала она почти у самой дороги. Кто-то позвонил в милицию. Результат был нулевой. Местная власть своего отношения к таким фактам никогда публично не высказывает. В двух местных газетах, на двух местных телевизионных каналах, в нескольких интернетовских форумах местного сообщества не только дискуссий, но осуждений подобных фактов никогда не бывает. Вообще все, что происходит в лесу, с природными ресурсами, публичному сколько-нибудь принципиальному обсуждению не подвергается. Это табу по молчаливому согласию всех.

Генетический раб

В местной газетке районного городка прочитал небольшую заметку. Называется «Рядом с президентом». Вот строки из нее.

«В составе делегации педагогов … мне посчастливилось уча­ствовать в официальной церемонии от­крытия Года учителя в России, которая состоялась 21-23 января в Санкт-Петербур­ге.

В работе Педагогической ассамблеи при­няли участие: высшее руководство Российской Федерации, руководители Федеральных и региональных органов управления образования, Ректоры вузов России, учителя различных районов страны - всего более 600 человек из 80 регионов России.

Первый день ассамблеи. Колонный зал университета им.А.И.Герцена. Звучит классическая музыка. В 10.30 - выступление Президента Российской Федерации Дмитрия Медведева. Как медленно тянется время до выступления главы России! Но вот стихает музыка, в зале – тишина. Все ждут появления президента страны. Проходит минута, вторая. Раскрываются двери в колонный зал и входят министр образования и науки Рос­сийской Федерации Андрей Фурсенко, мэр Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко_, члены правительства России. Они прошли в зал, сели на свои места.

И снова минуты ожидания. И вот в колонный зал входит президент России, поднимается на сцену, подходит к трибуне. Он приветствует гостей и участников педагогической ассамблеи и начинает говорить о нацио­нальной образовательной инициативе "Наша новая школа". Я сижу в зале и думаю о том, что я - учительница из маленького районно­го городка - могу так близко видеть прези­дента, слушать его размышления о будущем образования. Что это? Подарок судьбы? Ре­зультат моего педагогического труда? И ког­да после своего выступления президент са­дится в зале почти в трех метрах от меня, в душе фонтан чувств и эмоций. …»

И подпись: «учительница начальных классов» такая-то.

Наверно, нет ничего удивительного в эйфории провинциальной учительницы, попавшей в возвышенную обстановку, в общество людей, мелькающих каждодневно на экране телевизора. Можно даже объяснить ее придыхания неординарными впечатлениями человека, воспитанного в советской среде почитания и зависимости от власти. Хотя лично у меня эти придыхания ничего кроме тошноты не вызывают. И это обожание власти эта учительница прививает малышам в классе. Да еще называет в конце своей заметки патриотизмом. В ее сознании это патриотизм и есть. Кто-то скажет, что такова провинция. Ничего подобного. Движение «Наши» формировалось и рождалось в первую в столице. И там лицемерия гораздо больше, чем у этой провинциальной учительницы.

Обращает на себя внимание другое. Ведь учительница привезла с собой из Петербурга не только свои личные ощущения. Она привезла атмосферу всероссийского форума учителей. Эту атмосферу советского образца партийного съезда целенаправленно создали его организаторы, чиновники от образования. Была бы другая атмосфера, деловая, доверительная, учительница и впечатления привезла бы другие. Думаю, и польза была иная, а не только призывы к учителям «активно включаться в различные мероприятия» и быть патриотами.

Чиновник – преступник

Чиновник – априори потенциальный преступник. Думаю, если бы такое представление жило в общественном сознании, то многих бед в исторической ретроспективе просто не было бы. Утверждаю так не только по отношению к российскому чиновничеству, но чиновничеству любого вида, любой страны.

Чиновник – работник организации под названием государство, причем принадлежит к исполнительной ветви власти.

Любая политическая сила, стремясь к овладению властью даже мирным путем, не говоря уже о захвате власти, в первую очередь направлена на овладение и подчинение себе исполнительных чиновных структур.

Потенциальная преступность чиновника состоит в том, что при отсутствии специальных механизмов в общественном (государственном) устройстве производимая в сфере государственного управления, местного самоуправления, продукция не может быть объективно оценена ни с точки зрения объема затраченных на это ресурсов, ни с точки зрения качества продукции, ее востребованности потребителями. А если это так, то и степень участия его в производстве общественного продукта вряд ли может быть оценена обществом объективно.

В силу этого чиновник имеет возможность и стремится к тому, чтобы в своем управленческом производстве иметь наибольшую обеспеченность всеми видами ресурсов, а процедуру оценки производимого им продукта потребителем минимизировать или исключить вовсе. В такой ситуации понятие эффективности рассматриваемого производства, сравнение эффективностей тех или иных бюрократических структур, просто оценки их необходимости становится невозможным. Все это вкупе создает для чиновничества комфортное существование, как материальное, так и психологическое. Над чиновниками перестает капать. Думаю, это один из основных смыслов и интересов не только бюрократии, но и огромной массы государственных служащих. Но в этом и есть их потенциальная преступность – желание иметь доходы, не адекватные их труду, производимому ими продукту. Зачастую, не адекватные просто их способности к этому труду.

В настоящий момент в России даже сам статус взаимоотношений между чиновниками, государственными служащими и остальными гражданами явным образом не установлен. По крайней мере, нигде четко не прописано, что чиновники – это исполнители в этих отношениях, а граждане – клиенты, обслуживаемые ими на основании договора.

Идеология либерализма и демократии выдвигает ценности своего мироустройства в первую очередь как общечеловеческие ценности нравственного характера. А именно, что свободы и права человека это его личные неотъемлемые принадлежности от рождения. И в очень небольшой степени акцентируется внимание на необходимость механизмов устройства общества, с одной стороны воплощающих в себе эти ценности, с другой – обеспечивающих собственно существование этих ценностей в обществе. Проще говоря, хотя и утверждается, что права и свободы граждан – фундаментальная основа для создания общественных механизмов контроля и оценки деятельности власти, но, во-первых, не подчеркивается, что контролировать и оценивать нужно работу огромной группы населения, именуемой «чиновники» вкупе со всеми гражданами, работающими в государственных учреждениях. Во-вторых, до разговора (хотя бы) о самих реальных механизмах дело вообще не доходит.

В представлениях оппозиции ситуация выглядит так будто относительно небольшая группа узурпировала власть в стране и использует ее для своего обогащения. Стоит только эту группу от власти отстранить и привести к власти другую группировку, допустим даже, демократически настроенную, как в стране начнется бурное развитие экономики, исчезнет коррупция, придет благополучие и благоденствие.

Думаю, что не только ничего не изменится, но появится еще много разных проблем, разрешить которые без аппарата исполнительной власти невозможно, а аппарат существующий полностью забюрократизирован, коррумпирован, его интересы в очень малой степени совпадают с интересами остальных групп населения.

Разрешить проблему, проблему замкнутого круга власти без глубоких системных преобразований не только верхушки государственной власти, но всего устройства общества представляется поэтому невозможным.

Эффективный ли менеджер

Эффективный менеджер это такой специалист по управлению организацией, который с наименьшими затратами предоставленных в его распоряжение всех видов ресурсов достигает поставленных перед организацией целей. Причем, наверно, следует подчеркнуть, что оценка этих ресурсов производится в реальном ценовом измерении.

Вероятно, можно говорить, что в Советском союзе к концу 20-х годов сформировалось бюрократическое государственное правление с иерархической структурой, однопартийной надстройкой и контрольно-репрессивным аппаратом. Таково было государство. Огромный чиновно-партийный механизм объединял значительную часть населения страны. Это была группа населения, поставленная в особое положение по отношению к остальным гражданам и именно так себя ощущавшая, особым образом понимавшая свои профессиональные обязанности, свою роль в государственном управлении. Естественно, из такого понимания своей особой роли вырастало понимание своих особых прав. Особых прав в силу своей принадлежности к правящей партии, к правящему классу. Прав исключительных по отношению к тем, кто к этим партии и классу не принадлежал. Именно эти люди получили в свое полное распоряжение все ресурсы страны, начиная от природных, производственных и кончая людскими. Они принадлежали к гигантской организации с громадной разветвленной структурой, называемой государство. Интересы организации и ее управляющих, ее членов полностью совпадали, в том числе и в личном плане.

Основной целью государства, как и любой организации, было выживание при любых внешних воздействиях, изменениях среды существования. Параллельно решалась задача построения социализма, особого государственного устройства с централизованным планированием и регламентированием всей жизни населения страны, плановым распределением производственных ресурсов и доходов.

Поскольку частная собственность отрицалась, то все производства и даже мелкие предприятия считались государственными организациями (формальное исключение – колхозы и кооперативы), а их работники государственными служащими, то есть практически большинство населения страны становилось принадлежащим одной единственной корпорации – государству. Интересы всех групп населения становились идентичными интересам этой организации.

Официально провозглашался на текущем этапе развития государственности приоритет интересов организации (государства) над личными интересами ее служащих, то есть практически над интересами всего населения страны. Ценность ресурсов страны, включая человеческие, определялась не рыночными механизмами, а устанавливалась сверху в плановом порядке.

Формально такое положение вещей было подкреплено со стороны населения массовым одобрением политики управления страной, согласием с такой идеологией. Главным управляющим государства был всенародно признан Сталин.

Запланированные руководством страны задачи по сохранению, укреплению и построению государства, организации, управляющей всем хозяйством страны, официально сверху признавались успешно решаемыми. В той системе ценообразования, оценки ресурсов, ничего не стоящими человеческими жизнями по отношению к государственным интересам, установить реальную затратность такого управления, его эффективность практически невозможно. В такой системе ценностей свои специфические шкалы измерений.

Историческими аналогиями можно назвать построение египетских пирамид рабами, заполнение трупами собственных воинов рвов при взятии крепостей, использование рабов на галерах и в любых производственных циклах. Цели достигались, цена человеческих жизней, интересов отдельных групп населения признавалась ничтожной. Таким способом соотношение достигнутых результатов к затратам, то есть эффективность любого вида деятельности, можно было сделать сколь угодно высокой.

Особенно наглядно такие профанации можно было видеть во времена тотального военного управления, во время войн. Это было и в финскую 39-го и в войну 41-го годов. Никакие ресурсы, в первую очередь человеческие, не экономились. Но цели в итоге были достигнуты и это покрывало все затраты, а было ли это сделано эффективно, уже никого не интересовало.

Можно сделать вывод, что с точки зрения нынешних оценок, современных общечеловеческих ценностей, считать тогдашнее советское государственное управление эффективным немыслимо. Впрочем, любое бюрократическое правление, при котором отсутствуют или блокируются механизмы оценки реальных затрат на достижение поставленных целей, решения конкретных задач, в первую очередь затрат на само управление, нельзя называть эффективным, нельзя даже производить сравнения с каким-либо другим правлением. Точно также бессмысленно давать оценку эффективности государственного правления без конкретизации заявленных целей с установленным регламентом их достижения и без реально работающего механизма оценки результатов со стороны потребителей (населения).

Впрочем, интересы работников и управленцев любого государства (бюрократии и государственных служащих) всегда состоят в том, чтобы иметь неограниченное количество ресурсов для своего производства и чтобы производимый ими продукт оценивал не потребитель, которого они обслуживают, а они сами, в крайнем случае, вышестоящий начальник. Наверно даже это естественно. Вопрос в том, позволяют ли такое потребители (население) и оплачивают ли они любые услуги бюрократии.

Думаю, оценивать эффективность современного российского государственного производства (управления) также бессмысленно, как деятельность называемого некоторыми «эффективным менеджером» Сталина. По тем же самым вышеизложенным причинам.

Еще один вопрос к журналистам

Наука об управлении уже давно установила, что принципы организации управления могут быть одинаковым образом распространены как на коммерческие, общественные, так и на государственные организации, включая чисто административное управление территориями. Что международная коммерческая корпорация, что мелкий магазин, что церковь, что общество защиты животных, что министерство, что мэрия, что местное самоуправление, что государство в целом все это организации и с точки зрения теории управления к ним в одинаковой степени применимы одни и те же характеристики и методы анализа их деятельности.

Вопрос к журналистскому сообществу. Почему при оценке деятельности государственных учреждений, органов исполнительной власти, местного самоуправления отсутствуют критерии эффективности? В первую очередь, конечно, эффективности экономической, но не только. Смешно, но при оценке исторических деятелей термин «эффективного менеджмента» вдруг с поспешностью вбрасывается в информационное пространство и начинает мусолиться СМИ. На основании каких таких научных исследований, на основании каких критериев и каких методик оценки даются такие характеристики? Почему одни журналисты в угоду политиканам от власти манипулируют обывательским сознанием, а другие ничего кроме пропагандистских клише типа «тоталитаризм», «людоедская власть», «кровавый режим» и т.п. противопоставить не могут?

Вопрос к журналистам

Вопрос именно к журналистам, а не к тем, кто льстит себе этим званием. Не к рекламщикам, не к пиарщикам, не к пропагандистам от правящих кланов, не к тем, кто работает только за предоплату.

Видят ли журналисты социальный заказ на свою работу от общества российского не только в обличении пороков бюрократии, власти, не только в пропаганде либерально-демократических ценностей, но и в том, что уже пора бы найти и дать ответ на вопрос: «А что делать то?»

Попытаюсь пояснить. Я бы представил современное общество российское как сообщество осужденных, проведших большую часть своей жизни на зоне и лишь недавно переведенных на поселение. Вот вся территория России это самое поселение и есть. Рядом там живут и бывшие заключенные по разным статьям, от уголовных до политических, и надзиратели, охрана с семьями и своими предками, и стукачи, и шестерки, и чуть отделенные от остальных начальники, обслуга по контракту. Можно представить каково общественное сознание в таком поселении, общественные нравственность и мораль. Но, допустим, кому-то удалось изменить свое личное сознание, отказаться от представлений о сосуществовании с себе подобными только по понятиям. От этого для него ничего не изменилось, стало только труднее жить. Поселение, также как и зона, это особый мир, привычный и в определенном смысле налаженный, устраивающий большинство. В этом мире ты или вместе со всеми или ты «белая ворона».

Не вижу никакого внутреннего мотива для изменения порядка в таком сообществе. По крайней мере, до тех пор, пока будут поступать деньги на содержание. Как только эти деньги кончатся, все, скорее всего, разбегутся, большинство начнет промышлять воровством, разбоем. Появятся шайки, главари, потом появится группировка наиболее сильных, подчинит себе остальных. Все начнется сначала.

Кто бы сказал, как это большинство, привыкшее жить по понятиям, заставить жить по-другому, как перестроить этот мир, по каким принципам? Ведь для них категории прав, свобод человека ничего не значат. Они не знают, зачем эти категории нужны, их нет в их системе ценностей. Никто не разъяснил, не показал им, как эти понятия работают в качестве механизмов устройства общества, каково их не идейное, а чисто утилитарное, прагматическое назначение.

Адекватность историческому периоду

Я, наверно, чего-то не понимаю. Может идеалист, может, просто мозги повернуты. Кто бы просветил. Где бы, чьи бы высказывания о прошлых исторических событиях, деяниях исторических деятелей ни читал, фундаментальной остается всегда отправная точка оценки: такова была историческая эпоха, исторические условия, по-другому решать государственные задачи было невозможно, другие исторические деятели на месте тех, кого судим, были бы еще хуже.

Во-первых, проверить, как было бы, если бы…, никому уже невозможно. Можно по этому поводу не рассуждать.

Во-вторых, с точки зрения современников, их уровня культуры, нравственности, принятой тогда, той общественной морали, наверно, было совсем не большинство тех, кто думал иначе, чем их правящая верхушка, их верховный правитель.

В-третьих, если всегда рассуждать, что власть, правители действуют только в интересах управляемого народа, тогда и спорить нечего. Они априори святые, у них нет преступлений, у них только ошибки.

В-четвертых, до тех пор, пока мы будем оценивать исторических деятелей не с точки зрения современного уровня культуры понимания общественных отношений, современной нравственности, до тех пор у нас героями, а то и святыми будут македонские, тамерланы, чингизханы, выборочно русские князья и цари, включая Ивана Грозного, Петра I, Николая II, наполеоны, ленины, сталины и т.п.

В-пятых, хорошо бы еще определиться, человеческая цивилизация в своем развитии прогрессирует, становится нравственно лучше, разумнее в понимании своей роли на Земле или наоборот человечество уже деградирует.

Вот, исходя из этих условностей, мне вот кажется, что любая власть, по крайней мере, в тех общественных формациях, что прошли в истории, всегда преследовала только свои собственные интересы, стремилась к удовлетворению в первую очередь своих потребностей и потребностей той группы населения, которую она представляла. То есть власть была всегда корпоративна. Она и сейчас в любой стране такова.

Множество разглагольствований демократической направленности сводятся практически к двум моментам. Первый о том, что граждане, лишенные свобод и прав в обществе, не могут так жить, потому что это недостойно. Второй – не все народы дожили в своем развитии до того, чтобы пользоваться демократическими свободами. В частности, народ российский еще не дорос.

Что-то очень похожее было в начале XX-го века в пропаганде революционеров всех мастей. По-моему, только к свободам и призывали, в том числе и к вооруженной борьбе за них. Свободы, права! Права, свободы! Дальше то что? Что делать-то с ними простому обывателю? Это очень красиво обвинять этого самого обывателя, что у него рабская душа, что готов он лизать сапоги любой власти. И это уже что-то из века XIX-го. Тогда тоже о смердах говорили, что не способны они к свободе, не нужны им никакие права, свобода это только для тех, кто способен к полету, рожденный ползать летать не может. И куда ж им гагарам-обывателям деваться?

Теперь уже договорились до того, что поскольку новый век это век высоких технологий, урбанизированного существования, то разные там крестьяне, колхозники, фермеры ни к чему. Место им в резервациях, пускай доживают. Вся цивилизованная жизнь должна сконцентрироваться в нескольких мегаполисах, главный из которых конечно же Москва. Остальное чмо пусть как хочет так само и существует, нечего их кормить за счет тех, кто умеет работать, зарабатывать и жить. Вот в Москве, ну может быть в Питере, люди, а все остальные бездельники, алкоголики, маргиналы.

Такая вот картинка из ретроспективы в перспективу. И ничего нового, одна вода в ступе. Несмотря на огромнейший исторический опыт, несмотря на высокоразвитую в мире науку управления, в сфере управления государствами, народами хозяйничают или какие-то политиканствующие недоноски, или жулики, или психи с комплексами властвования над другими людьми. Где та модель устройства общества, государственного устройства, к которой следует стремиться любой стране? Я не о коммунизме, упаси боже. И не о чем-то идеальном. Я о научно-обоснованном общественном устройстве с его институтами и механизмами взаимодействия между ними. Такого общественного устройства, которое бы обеспечивало потребности всех сообществ и групп населения, защищало интересы каждого, а не интересы только одних за счет большинства других.

И почему, с какого бодуна утверждается, что что-то совершенное в устройстве государства и в его взаимоотношениях с обществом возможно только когда общество становится богатым? А вот когда страна не очень богатая, тем более нищая, то и достойны люди в ней проживающие только феодализма, а то и племенных, клановых отношений.

Коррупционные составляющие

Из тех, кто имеет возможность высказываться в Интернете на своих страницах или в комментариях на страницах чужих, только ленивый не сделал этого по поводу коррупции. Множество фактов, частных мнений.

По поводу определения, что такое коррупции, то для большинства это прямое обогащение чиновника, кормушка. Через подношения, взятки, откаты, присвоение собственности и т.п. Опять же большинство сходятся во мнении, что если жесткими мерами все перечисленные способы обогащения пресечь, то наступит благолепие. Под жесткими мерами понимается привлечение к суду, конфискация имущества, лишение права быть в государственной службе, посадки на длительные сроки. Предлагают даже вернуться к сталинским методам. И тогда станут все чиновники ангелоподобными. Для тех, кто требует жесткости, вероятно, уже несомненно, что у наших правителей есть преданная гвардия с чистыми руками, горячими сердцами и холодными головами, абсолютно аскетичная, которая только и ждет, чтобы выполнить функцию по очистке государственного бюрократического аппарата. Ей нужна только команда сверху.

Не буду ни высмеивать, ни оспаривать такое мнение. Вполне возможно, что у людей надежда осталась только на что-то волшебное, на инопланетное спасение. Лично я таких иллюзий не испытываю. В первую очередь потому, что считаю, что сама по себе коррупция есть проявление более глубоких причин, есть следствие неправильного устройства общества. И если это так, то и разрешение проблемы не лежит в плоскости простых решений. Отсечение больных органов не приводит к спасению, если причина болезни находится в неправильном функционировании организма, в нарушении естественного баланса его существования.

Ни юридически, ни в сознании обывателей чиновник, использующий свое служебное положение для своей личной выгоды не путем прямого обогащения, а косвенным способом, не является преступником. Ведь выгода это не всегда лежащие на виду деньги, которые может положить в собственный карман чиновник. Для наглядности приведу несколько зарисовок с натуры. Некоторые, наверно, известны и знакомы, другие не знакомы и не очевидны.

Руководящий чиновник за бюджетные средства приобретает дорогущую иномарку в качестве служебного автомобиля для себя лично, хотя с точки зрения выполняемых им функций ничего бы не изменилось, если бы цена автомобиля была в половину меньше. Есть здесь коррупционная составляющая? Мое мнение, что есть. Также как в случае покупки дорогой мебели для кабинета, суперкомпьютера, супертелефона и т.п. Также как содержание секретарши с супер длинными ногами, являющимися единственным ее достоинством, но так необходимым ее начальнику. Все это приобретается потому, что так удобно, комфортно руководящему чиновнику в его кресле.

Руководящий чиновник помимо своей службы занимается бизнесом. Допустим даже, он не использует служебное положение для прямого обогащения, не давит конкурентов административным ресурсом, не приобретает недвижимость в обход закона, не получает выгодные бюджетные заказы вне конкурса. Только в его деловых отношениях, в сознании его партнеров всегда присутствует, что он занимает высокую должность и может при случае это обстоятельство использовать. Только он иногда в своих служебных взаимоотношениях решает попутно и свои личные дела, о чем-то договаривается с партнерами, принимает решения в сторону чуть большей выгоды своего бизнеса, а не своих конкурентов. Только иногда во время своей службы заезжает в свой частный офис и руководит. И совершенно естественно чиновник использует множество доступной ему информации, многие доступные ему информационные каналы для ведения своего бизнеса. Есть здесь коррупционная составляющая? Мое мнение, что есть. Если кто-то скажет, что чиновнику запрещено заниматься бизнесом законом, то попробуйте докажите это даже через суд, если этот бизнес оформлен на его жену, детей.

Руководящий чиновник принимает на работу в качестве своего подчиненного плохо профессионально подготовленного человека, но необходимого ему в силу уверенности в личной преданности или в силу иных личных интересов начальника. Принять нужного человека даже при наличии конкурса не составляет труда. Здесь тоже коррупционный интерес чиновника.

Руководящий чиновник проталкивает решение о каком-то строительстве: моста, дороги, откормочного комплекса, может даже социального объекта. Но решение плохо обосновано на перспективу. Сиюминутная выгода в виде привлечения бюджетных денег, обеспечения некоторого количества рабочих мест безусловно есть, а вот насколько это будет нужно через несколько лет, плохо понятно. Но чиновнику это не важно, он здесь и сейчас, завтра переместится в другое кресло или уйдет в бизнес. Коррупционная составляющая присутствует и здесь.

Чиновник принимает решение о создании телевизионного канала местного телевидения с вложением бюджетных денег. Благое дело. Интерес чиновника понятен – он с помощью телевидения за бюджетные деньги получает возможность рассказывать как он хорошо работает, пиарить себя. В остальном канал в силу каких-то причин, в первую очередь зависимости от административного управления, представляет малую информационную ценность для граждан. Оплаченный бюджетом личный интерес чиновника явно есть.

Во всех приведенных примерах наблюдается предоставленная чиновнику обществом возможность бесконтрольно со стороны граждан распоряжаться всевозможными ресурсами, переданными чиновнику только в управление, но никак не в личное пользование. Также без контроля остается и продукт деятельности чиновника, он не оценивается потребителями. Чиновник сидит на абонентском обслуживании граждан, а предоставляет ли он услуги необходимого клиентам качества, никто сказать не может. Нет механизмов оценки, критериев оценки. Даже сам продукт не конкретизирован.

Стоит лишить чиновника этой вольницы, свободы от ответственности за результаты своей деятельности, бесконтрольности со стороны общества, все встанет на свои места, та же коррупция, если не исчезнет полностью, то станет не большей чем в странах, ушедших от феодализма.

Преступное сознание

Человек, совершающий преступление, руководствуется в своих действиях в большинстве случаев своим преступным сознанием, своими безнравственными представлениями. Кто-то из тех, кто имеет такое сознание, может никогда и не совершить преступления, но потенциально он к нему готов. Кто-то преступления совершает, но, будучи не схвачен за руку, продолжает с этим сознанием жить, потенциально готовый к новому преступлению.

Люди влияют друг на друга, воспитывают друг друга, и преступное сознание, не осужденное окружающими, распространяется на других людей. Особенно когда это сознание распространяется от людей, стоящих не на низших ступеньках социальной лестницы, а во власти или при власти. А именно от людей, авторитет которых уже признан обществом или сформирован средствами пропаганды. Гитлер, человек с преступным сознанием имел громадный авторитет среди населения страны, и его преступное мышление внедрялось в головы людей. Германская нация стала преступной, причем распространив это свое сознание и на другие народы.

Предотвратить такую опасность можно только, определив преступность сознания конкретного человека, конкретной группы людей и гласно назвав его преступным. Необходимо совершенно четко и понятно указать, в чем состоит эта преступность. В противном случае преступное сознание будет свободно и легко распространяться в окружении. Преступления будут совершаться в реальности.

Когда говорят о криминальном государстве, нужно понимать под этим преступное сознание тех, кто это государство представляет. Задача общества состоит в том, чтобы проанализировать, в чем это сознание состоит, как возникло, на чем держится в человеке, в конкретной корпоративной группе. Если ориентироваться в борьбе с коррупцией только на сами факты преступлений, только на репрессивные меры, эффект будет минимальным. Преступное сознание в итоге все равно родит преступление, преступления.

Человек с преступным мышлением (даже хотя бы частично) во власти – это самая большая опасность для общества. Таких людей там не должно быть. Основная задача – определение преступности сознания (естественно скрываемого до определенной поры) и нахождение его носителей в первую очередь среди бюрократии.

По проблемам коррупции, активно обсуждаемым в СМИ, можно задать следующие вопросы.

Предлагаемое узаконивание взятки, как средства стимулирования работы чиновника это результат мышления людей с уже преступным сознанием или просто неумная трепотня?

Принятие решения о передаче бюджетных средств для стимулирования частного бизнеса без проработанного механизма контроля и отчетности расходования этих средств это глупость или преступное мышление?

А вообще, люди, стремящиеся к тому, чтобы их участие в производстве общественного продукта не имело в общественном устройстве механизмов объективной оценки со стороны потребителей, это люди с преступным мышлением или как?

Люди, считающие, что имеют право распоряжаться чужими судьбами, жизнями в собственных интересах или даже в интересах государства, они мыслят преступными категориями или общество именно так и решило и ничего преступного в этом не видит? Но тогда, может, нужно говорить о преступности уже общественного сознания?